Выйдя из леса, незнакомцы передвигались от одного дерева к другому ползком. Им удалось в темноте разглядеть палатки, раскинутые у входа в лесок, а также пасущихся на лугу коней. Встревоженные ворчанием собаки, они повернули обратно к дюнам, не возбудив своим присутствием ни малейшего подозрения в лагере. Уверенные в том, что их никто не подслушает, они заговорили:
— Итак, это, наверное, он, капитан Ардиган?
— Да, он!.. Тот самый, которому удалось захватить в плен Хаджара.
— А с ним тот же офицер, который был и тогда?
— Да, поручик. Я их обоих узнал.
— Так же, как и они, наверное, узнали бы тебя?
— А тебя? Они никогда с тобой не встречались?
— Никогда!
— Прекрасно! Коли так, дело, пожалуй, удастся. Вот случай, которым необходимо воспользоваться… и который в другой раз уже не повторится.
— А если капитан и поручик попадут в руки Хаджара?
— Им, я думаю, не удастся бежать, как это удалось Хаджару.
— Их было всего трое, когда мы заметили их, — продолжал один из туземцев.
— Да… Ну, да и тех немного, которые там стояли лагерем, — отозвался другой.
— Кто же третий? Он не офицер.
— Нет… Вероятно, инженер какой-нибудь из их проклятого общества! Он прибыл со своим конвоем для нового обследования работ канала, прежде чем в него пущена будет вода. Направляются они к Мельриру, и когда прибудут к шотту и увидят…
— Что им не удастся обводнить его, — воскликнул наиболее горячий из двоих, — и что Сахарского моря никогда не будет; они остановятся, далее не пойдут, и тогда несколько сотен преданных туарегов!..
— Но каким образом предупредить их, чтобы они могли заблаговременно сюда подоспеть?
— Оазис Зенфиг отсюда всего на расстоянии двадцати миль, а если отряд останется на день в Мельрире, то можно будет его там задержать еще на несколько дней.
— Это можно сделать и сейчас.
— А если они намерены выжидать, чтобы воды залива разлились по шотту, то лучше для них заняться тотчас же рытьем могил для себя, потому что все они будут убиты ранее появления воды! Идем, Гарриг!
— Пойдем, Сохар.
Это были два туарега, принимавшие участие в побеге Хаджара: Гарриг, устроивший все дело по соглашению с левантинцем, и Сохар — брат вождя туарегов. Поднявшись с места, они быстро скрылись по направлению Мельрира.
На следующий день, за час до восхода, капитан Ардиган скомандовал к выступлению. Кони были уже оседланы и маленький отряд снова пустился в путь по северному берегу канала в обычном порядке.
Франсуа, свеже и гладко выбритый, занимал свое обычное место во главе обоза, а так как унтер-офицер Писташ верхом следовал около него, то между ними всегда завязывалась беседа.
— Как поживаете сегодня, господин Франсуа? — спрашивал Писташ со свойственным ему всегда хорошим расположением духа.
— Превосходно, — отвечал важный слуга Шаллера.
— Наша поездка не кажется вам слишком скучной и утомительной?
— Нет, унтер-офицер, это прогулка по любопытному краю.
— Как изменится этот шотт после обводнения!
— Да, сильно изменится, — отвечал Франсуа размеренным и наставительным тоном. Уж конечно, не этот аккуратный и методичный человек стал бы проглатывать слова. Наоборот, он смаковал и наслаждался, произнося их, как истый гурман, когда сосет вкусную конфетку.
— И когда я подумаю, — продолжал Писташ, что на том месте, по которому ступают наши кони, будут плавать рыбы, корабли…
— Да, унтер-офицер, и притом разных видов — и морские свинки, и дельфины, и акулы…
— И киты, — добавил Писташ.
— Не думаю, для них, пожалуй, будет недостаточно воды.
— Как так, господин Франсуа? Нам сказал старший вахмистр, что глубина будет в Рарзе — двадцать, а в Мельрире — двадцать пять метров.
— Не везде так будет, унтер-офицер, а этим морским чудовищам нужен простор, чтобы они могли свободно двигаться и выдувать воду.
— А сильно они дуют, господин Франсуа?
| 
