— Он ехал с нами, маркиз, и сидел впереди.
— А два выездных лакея на запятках?
— Да, как и полагается.
— Теперь вы, конечно, помните, продолжал лорд, — что у меня был портфель с бумагами, касающимися процесса, угрожающего нам со стороны прихода…
— Процесса несправедливого, в который приход имел дерзость нас вовлечь, — добавила леди Пиборн очень многозначительным тоном.
— Этот портфель, — продолжал лорд, — заключал в себе не только важные бумаги, но и банковые билеты на сто фунтов, предназначенные поверенному.
— Совершенно верно, маркиз.
— Вы знаете, маркиза, что произошло далее. Мы приехали в Ньюмаркет, ни разу не выйдя из коляски. Господин Лерд встретил нас у подъезда. Я показал ему бумаги, предложил на расходы деньги, но он заявил, что ему пока не нужны ни те, ни другие и что он сам явится в замок, когда надо будет дать ответ на требования прихода…
— Глупые требования, которые в прежние времена сочли бы за дерзкое посягательство на наши права!..
Говоря это, маркиза лишь повторила слова, не раз сказанные по этому поводу маркизом.
— Итак, я унес с собой портфель, мы сели снова в коляску и вернулись к семи часам вечера домой, когда уже начинало смеркаться.
Вечера стояли темные, потому что был еще только конец апреля.
— И вот, — продолжал маркиз, — этот портфель, который я, как отлично помню, положил в левый карман пальто, теперь мною не найден.
— Может быть, вы положили его по приезде на письменный стол?
— Я тоже так полагал, маркиза, и обыскал весь стол…
— Никто не заходил сюда со вчерашнего вечера?..
— Кроме Джона, никто. Но он вне подозрений.
— Никогда не следует слишком доверять людям, — ответила леди Пиборн.
— Возможно, что портфель выпал на сиденье коляски…
— Выездной лакей заметил бы это, и если только он не нашел нужным присвоить себе эти сто фунтов…
— Я готов пожертвовать в случае надобности этими ста фунтами, но фамильные бумаги, доказывавшие наши права против прихода…
— Прихода! — повторила, как эхо, маркиза.
В ее возгласе слышно было все презрение замка к какому-то приходу, требования которого были слишком непочтительны.
— Значит, — сказала она, — если бы мы проиграли этот процесс, несмотря на полную нашу правоту…
— И мы проиграли бы его, если бы не имели этих актов.
— Приход вступил бы во владение этой тысячью акров леса, примыкающего к парку и составляющего часть владения Пиборнов со времен Плантагенетов?..
— Да, маркиза.
— Это было бы возмутительно!..
— Возмутительно, как и все вообще, что угрожает феодальной собственности в Ирландии, — эта уступка земель крестьянам, это возмущение против лендлордизма!.. Да, мы живем в странное время, и если губернатор не восстановит порядка, повесив главарей аграрного союза, то я просто не знаю или, скорее, я прекрасно знаю, чем все это кончится…
| 
