Тем не менее Штепарк был в восторге. — Мы их захватим обоих, — говорил он, идя со мной по набережной Батьяни. — Мы узнали слабую сторону нашего врата, и нам известно, что послезавтра Шториц будет на развалинах своего дома. У нас теперь два способа его осилить. Не поможет один способ — удастся другой. Я расстался со Штепарком и вернулся домой. Марк и госпожа Родерих были у Миры. Я заперся с доктором и сейчас же рассказал ему, что случилось на острове Свендор. Я передал ему все с подробностями, сообщил и об оптимизме Штепарка, но не скрыл, что я лично этого оптимизма не разделяю. Доктор признал вместе со мной, что ввиду угроз Вильгельма Шторипа, ввиду его непреклонного намерения продолжать свое мщение Родерихам и всему городу Рачу лучше всего будет куда-нибудь уехать. Нужно будет уезжать немедленно и в совершеннейшей тайне. — Я вполне с вами согласен, — сказал я, — но только вот вопрос: может ли Мира перенести путешествие? — Моя дочь, в сущности, ничем не больна физически, — отвечал Родерих. — У нее только рассудок поврежден. — Он к ней возвратится, — с твердой уверенностью возразил я. — И это сделается еще скорее там, где ей нечего будет бояться и где у нее будет другая обстановка. — Увы! Я не думаю, чтобы отъезд избавил нас от всякой опасности. Вильгельм Шториц может преследовать нас и там, где мы будем. — Этого не случится, если никто не будет знать, когда и куда мы поедем. Надобно только держать все в секрете. — Ах, какие уж тут секреты! — печально проговорил доктор. Он, как и Марк, сомневался, можно ли что-нибудь сохранить в секрете от Шторица. А вдруг он стоит где-нибудь тут в кабинете и слушает, что мы говорим, а сам затевает какую-нибудь новую махинацию? Во всяком случае, отъезд был решен. Госпожа Родерих возражений не высказала. Ей самой хотелось, чтобы Мира переменила обстановку. Марк тоже одобрил. О приключении на острове Свендор я ему не сказал. Нашел излишним. Зато капитану Гаралану рассказал все подробно. Против нашего отъезда он также ничего не имел. Он только меня спросил: — Вы поедете с братом? — А как же иначе? Мое присутствие при нем необходимо, все равно как и ваше при… — Я не поеду, — категорически заявил он тоном человека, принявшего непоколебимое решение. — Как не поедете? — Так, не поеду. Я должен остаться в Раче, потому что он в Раче. И я предчувствую, что смогу его достать. Возражать было нечего. — Хорошо, капитан. — Я рассчитываю на вас, дорогой Видаль, что вы замените меня для моей семьи; теперь она ведь уже и ваша также. — Положитесь на меня, — отвечал я. Я сейчас же приступил к сборам в дальний путь. Нанял две комфортабельные дорожные кареты. Сходил к Штепарку и посвятил его в наш план. — Вы очень хорошо делаете, что уезжаете, — сказал он. — Жаль, что весь город не может сделать того же. Начальник полиции был, видимо, очень озабочен. Я находил, что это вполне естественно и понятно. В семь часов я вернулся домой и нашел, что там все уже готово к отъезду. В восемь часов приехали кареты. В одной должны были ехать госпожа Родерих с Мирой, в другой мы с Марком. Кареты должны были выехать из города по разным дорогам, чтобы не возбудить подозрений. Но тут произошло нечто непредвиденное и — увы! — самое ужасное из всего, что случилось до сих пор. Кареты нас дожидались. Первая стояла у главного подъезда, вторая у бокового, возле сада. Доктор и Марк пошли за Мирой, чтобы перенести ее в карету. В дверях ее спальни они в ужасе остановились. Кровать была пуста. Миры не было. | 
