Глава четвертая,
в которой Филеас Фогг изумляет своего слугу Паспарту
В семь часов двадцать пять минут Филеас Фогг, выиграв в вист около двадцати гиней, распрощался со своими почтенными партнерами и покинул Реформ-клуб. В семь часов пятьдесят минут он отпер двери и вошел к себе в дом.
Паспарту, уже успевший старательно изучить распорядок дня, был несколько удивлен, что мистер Фогг погрешил против точности и явился в неурочное время. Согласно расписанию обитатель дома на Сэвиль-роу должен был возвратиться только в полночь.
Филеас Фогг сразу же прошел в свою комнату и оттуда позвал:
- Паспарту!
Паспарту не ответил. Этот зов не мог относиться к нему: сейчас было не его время.
- Паспарту! - повторил мистер Фогг, не повышая голоса.
Паспарту вошел.
- Я вас зову второй раз, - заметил мистер Фогг.
- Да, но сейчас не полночь, - ответил Паспарту, указывая на часы.
- Я это знаю, - сказал мистер Фогг, - и не упрекаю вас. Через десять минут мы отправляемся в Дувр и Кале.
Что-то вроде гримасы показалось на круглой физиономии француза. Было очевидно, что он плохо расслышал.
- Вы переезжаете, сударь? - спросил он.
- Да, - ответил мистер Фогг. - Мы отправляемся в кругосветное путешествие.
Паспарту вытаращил глаза, поднял брови и развел руками; он весь как-то обмяк, и вид его выражал изумление, граничащее с остолбенением.
- Кругосветное путешествие... - пробормотал он.
- В восемьдесят дней, - пояснил мистер Фогг. - Поэтому нам нельзя терять ни минуты.
- А как же багаж? - спросил Паспарту, растерянно оглядываясь вокруг.
- Никакого багажа. Только ручной саквояж с двумя шерстяными рубашками и тремя парами носок. То же самое - для вас. Остальное купим в дороге. Захватите мой плащ и дорожное одеяло. Наденьте прочную обувь. Впрочем, нам совсем или почти совсем не придется ходить пешком. Ступайте.
Паспарту хотел что-то ответить, но не мог. Он вышел из комнаты мистера Фогга, поднялся к себе и, упав на стул, от души выругался.
- Вот так штука, черт возьми! А я-то думал пожить спокойно!.. - проворчал он.
Затем машинально он занялся приготовлениями к отъезду. Вокруг света в восемьдесят дней! Уж не имеет ли он дело с сумасшедшим? Как будто нет... Может быть, это шутка? Они едут в Дувр - ладно. В Кале - куда ни шло. В конце концов это не могло особенно огорчить честного малого: вот уж пять лет, как он не ступал на землю своей родины. Быть может, они доберутся и до Парижа? Ну что ж, честное слово, он с удовольствием увидит вновь великую столицу! Уж, конечно, такой солидный джентльмен непременно там остановится... Пусть так, однако он снимается с места, он переезжает, этот джентльмен, такой домосед!
В восемь часов Паспарту уложил в скромный саквояж дорожные вещи - свои и мистера Фогга; затем, все еще пребывая в смятении, он покинул свою комнату, тщательно запер ее на ключ и вошел к мистеру Фоггу.
Мистер Фогг был готов. В руках он держал знаменитый железнодорожный и пароходный справочник и путеводитель Бредшоу, который должен был ему служить во время путешествия. Он взял из рук Паспарту саквояж, открыл его и вложил туда объемистую пачку хрустящих банковых билетов, которые имеют хождение во всех странах.
- Вы ничего не забыли? - спросил он.
- Ничего, сударь.
- Мой плащ и одеяло?
- Вот они.
| 
[1]